Не унывать и не сдаваться

Вчера состоялась очередная программа "вопросов – ответов", а сегодня мы уехали на субботник на Саур-Могилу. Стоя среди развалин монумента и вспоминая события тех дней: эти ротации под огнем, эти тяжелые атаки на взвод наших бойцов, уносившие многие жизни, эти нудные и методичные артобстрелы, на которые нечем было ответить – я ощущал, насколько тогда было страшнее, но легче. Не было необходимости отвечать, как вчера, на неудобные вопросы, потому что тогда не было никаких предпосылок к тому, чтобы их формулировать. Ни у кого в голове будущее не распространялось за пределы очередной ротации: дожил – и хорошо. В тяжелые моменты я ночами висел на телефонной трубке, наводя огонь артиллерии, переключаясь с одного корректировщика на другого. Садились трубки, погибали люди, - и мы лихорадочно искали того, кто хоть что-то видит, и хоть как-то может корректировать огонь, без которого невозможно было устоять на этой высоте. Одного завалило в окопе разрывами нашего собственного града, и он из-под завала, как из могилы, контуженным голосом говорил: сейчас, мужики, откопаюсь – буду дальше наводить. Другой отбивался до последнего, а когда кончились патроны – полез вниз по окопам искать магазины, или пачки с патронами, но получив звонок с просьбой понаводить артиллерию – пробрался через позиции украинцев, которые к тому времени успели закрепиться на склоне, назад на высоту, и продолжил корректировку.

Сегодня, когда убирали мусор, нашли несколько снарядов от БМП – 2 в наших окопах. Я вспомнил, что это снаряды вражеских БМП, которых гранатометчики подбили во время одной из атак, и которые мы потом хотели утянуть, чтобы восстановить – повреждены были только гусеницы, но противник огнем помешал нам это сделать. Тогда мы сняли с них все, что смогли унести, включая БК и ПТУР-ы, и часть этого БК дожила в заваленном окопе до сегодняшнего дня, как память о тех, почти уже стершихся из воспоминаний событиях. Тогда все усилия были направлены на войну, а сейчас на то, чтобы жертвы этой войны были не напрасными. Я, как и все участники этих событий, да и просто небезразличные люди, очень болезненно воспринимаю пируэты современной политики относительно Донбасса, но очень отчетливо понимаю, что проигрыш случится только тогда, когда мысль о нем станет укорененной – мысли, как говорят, материальны. Поэтому я настраиваю себя на борьбу при любых условиях, и при любых обстоятельствах. Есть вещи, которые не перепрыгнешь, и они меняют обстоятельства вокруг нас, создавая препятствия непреодолимой силы, но мы должны адаптироваться к новым условиям, чтобы продолжить начатое. Есть две реальности: мы и Россия, и мы внутри нас. Когда речь идет о формировании нашего общества, то здесь привязываться к России имеет смысл только в крайнем случае, и мы должны сами бороться за реализацию планов на установление чего-то приличного и правильного среди нас. Но когда речь идет о нас и России, то встает вопрос о том, когда же может состояться наше объединение, и может ли оно состояться вообще. Я полагаю – может, но через время, а пока мы должны уйти от дезориентации народа, взяв курс на интеграцию с Россией во всех областях нашего соприкосновения.

Я хочу спросить: а что, было бы лучше, если бы мы сейчас скулили в общем хоре русофобов украинского производства, не объяви мы войну Украине? Даже думать об этом не хочу. Я понимаю одно: мы должны правдиво посмотреть в глаза ситуации, и выработать новую методику, которая все равно приведет нас к желательной цели, как бы трудно нам не приходилось. А если мы справимся с нашими болезнями роста и создадим здесь что-то, достойное внимания, то людям на "той" стороне гораздо легче будет увидеть в нас луч света в темном царстве. Доволен я позицией России относительно нас, или не доволен – не имеет значения. Другого выбора я не сделаю, и принятым решениям не изменю, даже если нас станут впихивать назад в Украину. Эта территория будет пророссийской при любых обстоятельствах: "матч состоится в любую погоду". Это проверка на прочность и на стойкость, и когда я слышу от обывателей, что они разочарованы, что раньше было даже лучше, то я возмущаюсь: а разве мы вам манну с небес обещали? Нет, мы все-таки восстали по другим причинам. Да, нам нужно ломать систему и гнать в три шеи тех, кто лез с нами в надежде поживиться, но социальный вопрос – он только лишь подспорье для нас в решении вопроса более глобального – быть вместе с русскими, а не против них. И когда я говорю открыто, называя вещи своими именами, рассуждая о том, например, что от нас не зависит в полной мере наша внешняя политика, то тем самым я стремлюсь не посеять уныние, а сказать: ну и что – все равно бороться надо. В этом наш выбор, и в этом наше будущее спасение.